Борис Сергеевич Маркус. 

Сад  «Эрмитаж». Замечательный московский уютный уголок. Тут и погулять можно, и в театр сходить и просто послушать музыку с эстрады. Сад «Эрмитаж»!  И сколько воспоминаний вызывает он, как только придешь туда.

Тревожный суровый сорок первый год. Июль месяц. С фронтов приходят грустные сообщения. Уже месяц, как мы, студенты Московского архитектурного института, занимаемся чрезвычайно важным для обороны Москвы делом: маскировкой некоторых важнейших промышленных объектов. Авиационных налётов, слава богу, ещё не было, но кто знает, когда они нагрянут. Вот и торопимся, напрягаем все силы. А я и три моих товарища добились, наконец, чтобы нас направили в Красную армию. ЦК Комсомола объявил мобилизацию комсомольского актива для направления на политработу в армию. Сколько же сил пришлось затратить, чтобы нас включили в число мобилизованных. Хотя я до сих пор не могу понять, что это – мобилизация или добровольный уход в армию. Ведь никто нас не тянул. Мы абсолютно добровольно изъявили своё желание, и нас, в конце концов, зачислили. И всё это называется «мобилизация». А, собственно, какая разница? Важно, что нас направляют в армию. Сначала, как положено, в Училище, ну, а потом и на фронт. И это сейчас главное.

Со всей Москвы собрано огромное количество добровольцев-комсомольцев. И вот сегодня, 24 июля, все собираются в саду «Эрмитаж», чтобы отсюда отправиться в армию. Сад гудит от множества голосов, от раздающихся с разных сторон разных песен. Тут и мы, новобранцы, тут и комсомольские руководители города и московских райкомов. Тут и институтские друзья и родители.  Последние разговоры перед уходом, последние объятия, даже слёзы и поцелуи. Я только-что попрощался с нашими райкомовцами – Федей Медведевым и Славой Янчевским, нашими секретарями райкома, с Шурой Калистратовой и Наташей Ковшовой, членами райкома. Наташа нам немного завидует. Жалуется, что её никак не пускают на фронт, обещает догнать нас и быть-таки на фронте, куда стремится с самого начала войны. И я верю, что Наташа обязательно «прорвётся», обязательно будет сражаться на фронте. Недаром она записалась в школу снайперов. Она всё сможет.

Немного завидуют нам и наши институтские друзья. Немного обижаются, что мы как-то опередили их. Обещают догнать. И им я тоже верю. Они догонят. Они такие!

Здорово, что происходит всё это на территории нашего Коминтерновского района на Петровке в саду «Эрмитаж». Именно из нашего района, где расположен наш родной институт, отправимся мы на фронт. Настроение самое замечательное. Все возбуждены. Все ждут митинга.

И вот прошло построение на улице перед садом. Вот где-то около входа в сад на импровизированной трибуне собрались организаторы. Начался митинг. До нас доносятся проникновенные слова напутствий. Слова приветствий.

Вот доносятся слова Пегова, секретаря Горкома комсомола, вот ещё каких-то деятелей. А вот звонкий и взволнованный голос нашей Шуры Калистратовой, секретаря швейной фабрики «Красная Оборона». Она призывает нас к мужеству, обещает увеличить посылку на фронт шинелей, которые шьёт её фабрика. Хорошо говорит.

Митинг окончился. Раздаются какие-то команды, мы начинаем свой марш на войну. Марш проходит по знакомым и родным московским улицам. Каретный ряд, Садовое кольцо, улица Горького, Белорусский вокзал. В воздухе разносится мощная песня:  «Пусть ярость благородная вскипает, как волна, Идёт война народная, Священная война..» Прохожие останавливаются, смотрят, провожают взглядом. Понимают, куда направляется эта колонна молодёжи.

А колонна проходит на перрон вокзала, рассаживается по вагонам. У колонны свои заботы.

Пара месяцев на учёбе в Кубинке, как-то подготовили нас к фронту. Но главного, науке ведения партийно-политической работы в армии, просто нам не успели преподать. Вместо шести месяцев нам довелось учиться только два. И в октябре вдруг по тревоге построение, оглашение приказа о присвоении нам всем званий и спешная отправка на фронт. Оно и понятно: враг неумолимо приближался к столице. Какая уж там учёба. Воевать надо. И, возможно, не политруками, а простыми обученными солдатами. Какая разница? Враг у ворот! И стали воевать. И так уж получилось, что, во-первых, мы оказались в окружении и вели бои, не попав ещё в свои части, а во-вторых, в первый же день, при первом же столкновении с немцами, я был ранен.

И был непростой выход из окружения, было лечение в госпитале, снова возвращение на фронт. Теперь в ноябре я оказался уже под самой Москвой – в районе Красной Поляны, Лобни и Луговой. В начале декабря, в самом начале контрнаступления, я вновь был ранен. Теперь хуже – ослеп полностью, была повреждена кисть левой руки. И снова госпиталь, лечение, но, главное, возвращение зрения хоть одному глазу. Правда, это всё равно, лишило меня права оставаться в армии. Медицинский вердикт: «Негоден!». Вернулся в Москву, стал работать секретарём Коминтерновского райкома комсомола. Но рвался на фронт. Господи, как же я рвался на фронт! Пытался проходить медицинские комиссии. Тщетно!. А в самом начале сорок третьего всё-таки сумел. Конечно, не через медкомиссию. Иным, но верным путём. И оказался на Сталинградском фронте. Который уже продвинулся в Сальские степи. Отсюда начался мой, теперь уже непрерываемый боевой путь в гвардейских миномётных частях. Части эти – это те самые «катюши», которые сыграли немалую роль в войне. Сначала в 23-ем, потом в 25-ом гвардейских миномётных полках, прошел я аж до Австрийских Альп, где встретил Победу. Какие же это были замечательные годы! Сорок третий, сорок четвёртый, сорок пятый! Мы прошли по Украине и Молдавии, освобождая города и сёла. Мы прошли через Румынию, Болгарию, Югославию, Венгрию, закончив войну в Австрии. Воевали, вроде бы, неплохо, если учесть, что полк получил наименование «Никопольский» и два ордена, что мы, офицеры и солдаты, также были награждены.

В ноябре сорок пятого  я вернулся в Москву. Вернулся к своей профессии архитектора. И снова в свой Коминтерновский район. И, конечно, снова пошел в сад «Эрмитаж», чтобы послушать, наконец, как следует «Прекрасную Елену», которую слушал вполуха в ноябре сорок первого, когда был в Москве проездом из госпиталя на фронт. Театр в саду «Эрмитаж». В том самом, откуда уходил на фронт. Поэтому прохожу по его аллеям не просто, а с каким-то особым чувством. Это же тот самый сад! Это же сад «Эрмитаж»! Сколько дум вызывает это название. Для кого-то это просто прогулочное место, театры и эстрада. А для меня это целый непростой кусок жизни, который начался именно здесь в этом саду.

                                                                                                Подполковник в отставке,

                                                                                   Заслуженный архитектор России.

                                                                                                 Борис Сергеевич Маркус

Оставить комментарий

Имя: Email:   Тема: UBB-Код:         -цвет-aquablackbluefuchsiagraygreenlimemaroonnavyolivepurpleredsilvertealwhiteyellow -размер-крошечныймаленькийсреднийбольшойогромный     Пожалуйста, введите проверочный код, который Вы видите на картинке.

Комментарии

Добавить новый Поиск

Надежда  - военная форма 40-х гг. на ребенка   |2012-06-03 19:56:09 Добрый день, несмотря на темпы современной жизни, вы занимаетесь таким важным и нужным делом, молодцы! Может быть вы и моему сыну подскажите: где купить военную форму образца великой отечественной войны на ребенка 10 лет? Моя почта: nadya73@mail.ru Заранее спасибо. Ответ | Цитата 0   0 Powered by !JoomlaComment 3.21

3.21 Copyright (C) 2007 Alain Georgette / Copyright (C) 2006 Frantisek Hliva. All rights reserved."